Недавно искали: regions india+kazakhstan; regions israel+usa; delivery; .boto; health; t4;
Show in:
National language
National language
Transliteration lat.
Транслитерация RAK
Transliteration LoC
Books
Show in:
National language
National language
Transliteration lat.
Транслитерация RAK
Transliteration LoC
Show in:
National language
National language
Transliteration lat.
Транслитерация RAK
Transliteration LoC
Недавно искали: regions india+kazakhstan; regions israel+usa; delivery; .boto; health; t4;
Publication type
Region
скрыть невыбранное
показать все »
Published
reset filters
0
Publication type
Region
скрыть невыбранное
показать все »
Published
reset filters

Зэгармiстры Беларусi

Гадзiннiкавых спраў майстры (XVI XX ст.)

Publisher
Belarus'
Published in
Мiнск
Year
2017
Pages
158
Volume1
158
Illustrations and maps
illustrations
Cover
Hard
Circulation
200 copies
Weight
0.297 kg
ISBN
978-985-01-1230-9
72 USD
Shipping:
16 USD
Add to
Add to
Фима живет в Иерусалиме, но всю жизнь его не покидает ощущение, что он должен находиться где-то в другом месте. В жизни Фимы хватало и тайных любовных отношений, и нетривиальных идей, в молодости с ним связывали большие надежды — его дебютный сборник стихов стал громким событием. Но Фима предпочитал размышлять об устройстве мира и о том, как и он сам, и его страна затерялись в лабиринтах мироздания. Его всегда снедала тоска — разнообразная, непреходящая. И вот ему уже перевалило за пятый десяток, Фима обитает в ветхой квартирке, борется с бытовыми неурядицами, барахтается в паутине любовных томлений и работает администратором в гинекологическом кабинете. Его любят все, но и выносят с трудом его тоже все. Он тот, кто позволил мечтам и фантазиям победить реальность. Яичница у него всегда подгорает, бутерброд падает вниз вареньем, мертвый таракан читает ему экзистенциальные нотации, а приход маляров видится апокалипсисом. Но в хаосе Фиминой жизни неярко, однако уверенно и стойко мерцает светлячок. Надежды? Любви? Мудрости? Кто знает. Амос Оз выписывает портрет человека и поколения, способных на удивительные мечты, но так в мечтах и застрявших. Это один из самых «русских» романов израильского классика, в котором отчетливо угадываются тени Гоголя и Чехова, а за суетливым Фимой явственно проступает Обломов.
0
Favorites
Delete all