"Rasstreli︠a︡ny na osnovanii..."
Privedenie v ispolnenie prigovorov Vyezdnoĭ sessii Voennoĭ kollegii Verkhovnogo suda SSSR v Ivanovskoĭ oblasti v 1937-1938 godakh
en
translation: "Shot based on..." - Execution of sentences of the Field Session of the Military Collegium of the USSR Supreme Court in the Ivanovo Region in 1937-1938
38 USD
Add to
Add to
На всем протяжении своего существования советский режим использовал практику применения репрессий для нейтрализации действительной или кажущейся угрозы со стороны социальных страт, политических партий, пар¬тийных группировок и даже отдельных личностей.
Апогеем сталинской репрессивной политики стал период 1937- 1938 гг., который вошел в мировую историографию под названием “Большой террор”. С августа 1937 по ноябрь 1938 г. были арестованы 1,5 млн человек, 690 тысяч из которых расстреляны. Документы фиксируют в Большом терроре две неравные части. Первую, сравнительно незначительную, составляло уничтожение элит. Оно проводилось через обычные судебные инстанции, которые получали прямые указания от высшего руководства страны о приговоре — расстрел или заключение в лагерь. Известны, например, 383 списка на аресты и расстрелы 40 тысяч советских руководящих работников, утвержденные Сталиным и его соратниками. На основании этих списков суд выносил свои формальные приговоры. Вершиной системы уничтожения “номенклатуры” и старых большевиков были известные московские открытые процессы против Зиновьева, Каменева, Бухарина, Рыкова и других видных партийцев. Вторую часть Большого террора составляли так называемые “массовые операции”. Именно они охватили более миллиона человек и сделали террор 1937- 1938гг. “большим”.
Основная роль исполнителей этих операций легла на региональные управления НКВД, которые по определенной технологии занимались состав¬лением планов и лимитов на расстрелы и лагерные сроки, получением “при¬знательных” документов, а также подписей арестованных под уже готовыми протоколами допросов. Для этого использовался широкий спектр методов, не вмещавшийся в рамки даже “революционной законности”.
